Неточные совпадения
Она, изволите
видеть, вздумала окончательно развить, довоспитать такую, как она выражалась, богатую природу и, вероятно, уходила бы ее, наконец, совершенно, если бы, во-первых, недели через две не разочаровалась «вполне» насчет приятельницы своего брата, а во-вторых, если бы не влюбилась в молодого проезжего студента, с которым тотчас же вступила в деятельную и жаркую переписку; в
посланиях своих она, как водится, благословляла его на святую и прекрасную жизнь, приносила «всю себя» в жертву, требовала одного имени сестры, вдавалась в описания природы, упоминала о Гете, Шиллере, Беттине и немецкой философии — и довела наконец бедного юношу до мрачного отчаяния.
Но всему же, наконец, бывает предел на свете: Сверстову, более чем когда-либо рассорившемуся на последнем следствии с исправником и становым, точно свыше ниспосланная, пришла в голову мысль написать своему другу Марфину письмо с просьбой спасти его от казенной службы, что он, как мы
видели, и исполнил, и пока его
послание довольно медленно проходило тысячеверстное пространство, Егор Егорыч, пожалуй, еще более страдал, чем ученик его.
С самых первых времен по Евангелиям, Деяниям,
Посланиям можно
видеть, каким образом непонимание учения вызывало необходимость доказательств через чудесное и непонятное.
До какой степени доходило расстройство всех семейных отношений, можно
видеть из нескольких стихов в «
Послании к слову так». Здесь жена просит мужа позволить ей помахать (техническое слово тогдашнего времени) для того...
Эта деятельность с колоссальною целью пересоздать общество человеческое, пересоздать самого человека, возвратить его богу и через него всю природу, опираемая на божественное основание евангелия, волновала юношескую душу; он
увидел, что нашел свое призвание, заглушил все страсти, питал одну, поклялся сделать из души своей храм Христу, то есть храм человечеству, участвовать в апостольском
послании христиан — и сдержал слово.
Мысли обоих
посланий интересно сличить, между прочим, с позднейшими «Мыслями о цензуре», чтобы
видеть, каким образом Пушкин приобретал все более и более умеренности в суждениях об общественных вопросах.
Та развернула бумагу и быстро принялась читать. По ее лицу можно было
видеть, какое впечатление производит на нее это
послание.
См. также Первое
послание ап. Иоанна (4, 12–15).]; апостол не говорит, что Бог, будучи
видим по своей природе, недоступен только зрению слабейшей твари, но что, по самой своей природе, Он не может быть
видим» [Ibid., § 8.].
Бог абсолютно возвышается над человеком, «во свете живет неприступном, которого никто не
видел из людей и
видеть не может» [Неточная цитата из Первого
послания к Тимофею св. апостола Павла (6:16).], и в то же время бесконечно уничижается, снисходит к миру, являет себя миру, вселяется в человека («приидем и обитель у него сотворим» [Ин. 14:23.]).
Я не мог воздержаться от улыбки,
видя, как наивный автор
послания перевел французским жаргоном следующий адрес: «Неглинный бульвар, меблированные комнаты купца Ечкина».
Еще раз оглядевшись кругом и успокоившись, что ее никто не
видел, она так же быстро возвратилась домой и прошла в свою комнату, чтобы без помехи прочесть дорогое
послание.
«Возлюбленные, будем любить друг друга, потому что любовь от бога и всякий любящий рожден от бога и знает бога. Кто не любит, тот не познал бога, потому что бог есть любовь. Бога никто никогда не
видел; если мы любим друг друга, то бог в нас пребывает. Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в боге и бог в нем. Мы знаем, что мы перешли из смерти к жизни, потому что любим братьев, не любящий брата пребывает в смерти» (Первое
послание Иоанна, IV, 7, 8, 12, 16; III, 14).